Лахар, мой друг и враг, моя жертва и мой убийца, я всё так же проклинаю тот день, когда мы стали едины. Эту запись, находясь в удивительном состоянии обособленной "самости" я, тем не менее, адресую тебе. Точнее, той части, что в своем предсмертном желании жить, изменила мою судьбу. Мир света, куда Анхар попал по нашей воле – отрицать, что мой академический интерес внес свой вклад в роковое решение, попросту глупо – населен по большей части существами недолговечными. Как и мы, они осознают собственную смертность, однако ввиду отпущенного им срока, это осознание в куда большей мере формирует их мировоззрение. Ничего не напоминает? Подобно тебе, Лахар, они страшатся оставить за собой многоточие заместо жирной точки и оттого носятся по миру в попытке найти оправдание – смысл жизни, если угодно. Теперь, когда мое понимание человеческой природы для того достаточно, я не могу не упомянуть новую причину ненавидеть себя тебя. Именно ты, старый мертвец, сделал Анхара человечнее, чем любой другой ёкай отбывающий заточение в мире света. Именно из-за тебя людские истории кажутся мне столь близкими в своей суетной спешке что-либо изменить. Потерянный в коварной дихотомии бытия собой и интереса к людям, я чувствую болезненный отрыв от собственной природы. От сообщества обитающих здесь ёкаев, в конце-концов. Навязчивая мысль о назревающей человечности не просто раздражает, она, непристойная и противоестественная, кажется порчей, охватившей рассудок.